В Ульяновске будет сниматься кино
Это произойдет через полгода или никогда
Дмитрий Пиорунский - советник по экономике главы обладминистрации. Есть у него и другая должность - первый заместитель председателя правления Союза кинематографистов России. На самом деле Дмитрий Александрович - человек широкий. Его интересы выходят за рамки экономики. Например, недавно мы увидели его в кино. В сериале "Дальнобойщики" он снялся в роли олигарха. Это и стало поводом для нашей встречи.
Вылитый олигарх
- Как вышло, что Вы снялись в кино?
- Это было не первое предложение сняться в кино. Первое поступило от Игоря Федоровича Масленникова, ныне - первого секретаря Союза кинематографистов, сняться в роли Ниро Вульфа в сериале по детективам Рекса Стаута. У Масленникова было две кандидатуры на роль - Алексей Герман и я. Я спросил: а почему такое странное сочетание? Игорь Федорович объяснил: потому что мне нужен толстый, злой и умный. Но потом выяснилось, что Масленников очень ответственно подошел к должности первого секретаря Союза кинематографистов. И он сказал: "Дима, я кино снимать не буду, это сделает другой режиссер". Фильм уже снят, вы его скоро увидите. В роли Ниро Вульфа там Донатас Банионис.
Что касается сюжета "Дочь олигарха" в сериале "Дальнобойщики", его продюсировал мой приятель Владилен Арсеньев. Он позвонил и сказал: "Дима, нам нужен олигарх, а ты - вылитый олигарх". Я ответил: "Я не вылитый олигарх, но готов придать этой роли большую реалистичность, чем вы себе представляете". Толстых олигархов, кроме Бендукидзе, вообще нет. А Бендукидзе не олигарх в прямом смысле этого слова, то есть он большой труженик и человек с очень серьезным базовым образованием.
Оказалось, что мое участие в съемках было полезным. Во-первых, мы с Гостюхиным (исполнитель главной роли. - Ред.) добились того, чтобы дочь олигарха переодели. Дело было в Волоколамске. Костюмер этого фильма одновременно работала на двух кинопроектах, на двух площадках, которые были в 100 метрах друг от друга. И она перепутала костюмы. Поэтому, когда я прибыл к месту съемок на олигархическом кадиллаке, обнаружил свою "дочь", одетую в китайские джинсы и в не менее китайские босоножки. Я сказал, что это не дочь олигарха. Минут через 15 подошел Гостюхин и сказал то же самое. И в результате за 150 долларов на соседнем вещевом рынке в городе Волоколамске девушка-студентка Щукинского училища приобрела одноразовое, но очень красивое платье с капюшоном, босоножки. Сделали ей маникюр-педикюр, прическу, и она более-менее стала похожа.
Это было очень смешно.
Телохранителей пытались пустить у меня за спиной. Я сказал, что секьюрити за спиной не ходят, поскольку смысла в таком хождении на узкой лестнице нет. И их поставили впереди.
В общем, в кино, как в жизни, основные муки остаются за кадром.
- Муки длились долго?
- День. 14 дублей. В первых трех дублях я путал слова. И меня поправляли. А потом так получилось, что режиссер "увидел" кадр, которого не было в сценарии: промежуточную остановку на лестнице, где мы с "дочкой" должны были поговорить о чем-то таком: "Мама просила тебя зайти на день рождения". У меня самого ребенок такого же возраста, поэтому я быстро нашел тон и убедил "дочь" пойти к маме на день рождения. На это тоже ушло некоторое количество дублей.
На самом деле и дочек таких не бывает, и телохранителей, и олигархов. Когда я пытался объяснить режиссеру, что не может быть у телохранителя толстенной пачки долларов, из которой он еще и отсчитывает купюры, услышал в ответ: "А вот тут вы не понимаете, это наша профессия. Зритель в это поверит".
За роль олигарха мне вручили гонорар. На эти деньги вместе с женой и детьми отметили первую кинороль ужином в ресторане. Не скажу, в каком.
Вообще, "Дальнобойщики" - это первый сериал, который снят на российском материале, то есть не в Питере и не в Москве. С другой стороны, если внимательнее посмотреть на голливудское кино, там тоже большинство сюжетов разворачивается в Лос-Анджелесе. Филадельфия сейчас начала бороться, я там бывал и знаю, какая работа делается местным муниципалитетом, чтобы в городе снимались фильмы.
Кстати, и Ульяновск может за это побороться. Я сейчас с Владиленом Арсеньевым договариваюсь, чтобы здесь прошли съемки одного сериала, такого полукриминального характера. Там, правда, по сюжету муниципальная власть не очень здоровская. Это будет требовать политического согласования. Но в принципе кино сюда может приехать.
- Когда это может случиться?
- В течение ближайшего полугода-года. Но наверняка сказать ничего невозможно. В общем, кино придет сюда или очень скоро, или никогда.
Михалковым стать можно, но осторожно
- Один мой друг, весьма неглупый человек, сказал: невозможно завидовать Башмету. Сколько ни играй на альте, все равно не сможешь, как он. Так и в кино. Можно стать Соловьевым, можно стать Михалковым. Но невозможно стать Германом, Хуциевым, Сокуровым, Охлобыстиным.
- А Михалковым стать можно?
- Да, можно, но осторожно.
- Я думаю, Михалкову, который снял "Неоконченную пьесу для механического пианино", "Свой среди чужих", нет равных. А что касается "Утомленных солнцем" и особенно "Сибирского цирюльника", Вы правы, наверное.
- "Неоконченная пьеса...", безусловно, гениальный фильм. Тот случай, когда возникает вопрос: снимал это просто Михалков или еще кто-то, стоящий у него за спиной, как с Германом, когда он делает свои картины. Это сложный вопрос. Я думаю, что стоял. Я думаю, было что-то такое, когда он снимал "Пять вечеров", когда делал половину "Рабы любви" и три четверти "Свой среди чужих". А вот "Очи черные" и даже "Утомленные солнцем"... Но здесь Никита Сергеевич брал другую высоту. Я видел, как снимался "Сибирский цирюльник" с начала до конца. Он там решал задачи не художественные, а публицистические и коммерческие. На самом деле он очень хотел, чтобы фильм русского режиссера прогремел в Америке, на худой конец в Европе. Он этого добился в Европе и не получил, чего хотел в США. Никита Сергеевич, как и любой художник, когда начинает понимать, откуда что берется в политике, промышленности, сельском хозяйстве, он теряет в творчестве. Художник должен быть небрит, полупьян. Потому что из двух способов познания мира - рационального и эмоционального, - по-моему, наиболее эффективен рациональный и движение в этом направлении необратимо.
- Как получилось, что Вы были свидетелем съемок "Сибирского цирюльника" от начала до конца?
- Очень просто. Лет 5-6 назад мы случайно познакомились с Михалковым, и на короткий период времени я стал, как говорили журналисты, его правой рукой по Фонду культуры и Союзу кинематографистов. Занимался там теми вещами, которые понимал, то есть экономическими и управленческими. А год назад у нас с Никитой Сергеевичем начались разногласия. То есть я начал раскручивать то, что, по-моему, неминуемо произойдет, добиваться, чтобы общественная организация кинематографистов оппонировала власти в лице Минкультуры. Любимый тезис Никиты Сергеевича - он хочет любить свое правительство. При этом не всегда правительство хочет его любить, но его это мало смущает. Я, например, не хочу любить свое правительство. Я хочу его понимать.
- Ну, в общем, правительство обязано любить нас всех и Вас, например, в часности, потому что работа такая.
- Совершенно верно. Кстати, не так давно на этот счет произошла дискуссия между Познером и Михалковым в программе "Времена". Я верю в гражданское общество. Я не верю в вертикаль власти в России. Будучи при этом человеком исконно русским. У меня украинские корни и фамилия от древнего бога славянского Перуна, который был до того, как появились здесь крестители. А Никита Сергеевич из пришлых, одна ветвь у него из Литвы. Для него Россия началась в 988 году, для меня - задолго до того, как и присущий нам как язычникам вкус к вкусу крови и отнюдь не мирный характер. Поэтому идущее из песков Аравии смирение, к которому призывается паства, оно нам никогда не было присуще. В любой момент вокруг оси обернемся и - "...бессмысленный и беспощадный". Вот Михалков в это не верит. Наши разногласия носят принципиальный характер. Если учесть, что нас никогда не связывали трудовые контракты, мы всегда были бизнес-партнерами, и, имея в виду, что первая часть моей работы, то есть антикризисное управление, была завершена, было решено, что лучше друг от друга отдохнуть. Но я формально продолжаю оставаться представителем высшей бюрократии умирающего Союза кинематографистов.
Лилия ГРЕБЕНСКОВА.
