На прошедшем во вторник семинаре в обладминистрации констатирован факт роста рождаемости в нашей области. Факт этот из чисто демографического перешел в социально-экономический и разными сторонами может трактоваться по-разному. Властям, конечно, выгодно представлять его как доказательство повышения уровня жизни населения. Так это или не так, вопрос спорный. Есть ведь и еще один фактор в этой теме: сейчас во взрослую жизнь вступило поколение, появившееся на свет в относительно благополучные 80-е годы прошлого века. Самый настоящий взрыв рождаемости был тогда, в частности, в микрорайоне авиастроителей Ульяновска, когда работавший там врачом и главврачом Александр Баландин стал своеобразным рекордсменом по числу принятых родов. А поднятый им с нуля роддом до сих пор считается лучшим в области, о чем не забывает и его нынешний коллектив.
Настоящий медик должен быть прорабом
Сменная обувь доктора Баландина до сих пор хранится в одном из шкафов родильного отделения первой горбольницы. Это означает, говорят врачи, что его здесь всегда ждут и примут с радостью. А еще коллеги Александра Николаевича убеждены, что врач он исключительный - руки от Бога. Даже если спустя годы встанет к операционному столу, сделает все безупречно. Таких единицы.
Помнят в первой горбольнице главврача Баландина не только как специалиста, но и как центр, вокруг которого крутилась вся жизнь. Его способность знать каждого из полуторатысячного коллектива по имени-отчеству, помнить даты дней рождений и обстоятельства семейной жизни всех сотрудников казалась сверхестественной. Тем не менее так и было. Возможно, потому, что начиналась для Александра Баландина больница на Сурова с нуля. Пришел он в роддом N3 (именно от него разрастался огромный больничный комплекс) в 86-м году заведующим отделением патологии. Тогда и роддома, собственно, не было - были стены без крыши и окон да тьма работы впереди. Пришлось осваивать профессию прораба. Этот опыт потом более чем пригодился - остальные корпуса больницы Александр Николаевич вел с фундамента, неудивительно, что скоро он достиг успехов и в качестве строителя.
"Акция протеста"
В 1989 году Александр Баландин стал главным врачом больницы. Тогда ему едва исполнилось 32 года. До сих пор Лилия Шабаева, нынешняя заведующая родильным отделением больницы, не может без улыбки вспоминать баландинскую акцию протеста против этого назначения.
- В то время он был начмедом, и когда главврача больницы Ольгу Константиновну Буторович перевели на работу в облздрав, она на свое место рекомендовала Баландина, - вспоминает Лилия Васильевна. - В день, когда Александру Николаевичу нужно было приступить к новым обязанностям, он в кабинет главврача так и не вошел. Просидел до вечера с дипломатом в приемной - протестовал, ни в какую не хотел заниматься административной работой.
Всем тогда, в общем-то, было понятно его настроение. Баландин - практик, очень любил свое дело. Начало его работы в Ульяновске совпало с рождением нового города. (Кстати, самое-то начало было в роддоме №2. Он располагался в здании бывшего детского сада, но скоро его площадей стало слишком мало для нарождающегося нового города. Вместо него и был построен роддом на Сурова.) Многие помнят грандиозные планы того времени: залогом счастливого будущего города авиастроителей считали рождение детей. Каждой семье, в которой появлялся третий ребенок, давали квартиру. И дети появлялись на свет - по 30-35 родов в сутки для новогородского роддома тогда считалось нормой. Это была потрясающая нагрузка, тем более если учесть, что в новом роддоме коллектив собрался молодой. У большинства врачей и медсестер - практики почти никакой, а случаев сложных было предостаточно. В то время Александр Баландин был единственным врачом, который мог взяться за любую операцию, поэтому рабочий день его растягивался едва ли не на сутки, а времени для отдыха, для семьи не оставалось вовсе. В роддоме знали, что иной раз, вернувшись домой с работы только к позднему вечеру, он ложился на диван, не раздеваясь, заранее предвидя, что будут ночные вызовы. Так и случалось - больничная машина за ночь подъезжала к дому Баландина по нескольку раз. Шофер даже не заходил к нему, просто светил фарами в окна квартиры на первом этаже. Это был никем не обговоренный, но действующий безотказно условный знак к новому вызову. Александр Николаевич моментально просыпался и выходил. И все, как обычно - скорые шаги по коридорам, выяснение на ходу всех обстоятельств, необходимая и тщательная подготовка перед входом в операционную... И работа - сложная, тяжелая и любимая. Так что, сопротивляясь назначению на пост главного врача, Александр Баландин знал, что отстаивал. Не хотелось ему заниматься административной работой - рутинной и неинтересной, на его взгляд.
Главный по сути
Тем не менее стать главным врачом Баландину все-таки пришлось. Появились новые обязанности, планы, новая головная боль, прежними остались ночные дежурства и выезды.
- Работал в операционной, как раньше, - вспоминает Лилия Шабаева. - И там он был такой же врач, как все остальные. Никогда не давил авторитетом "главного".
Хотя "главным" в операционной он все равно был для всех всегда - не по статусу, а по сути. Так мастерски, быстро, как Баландин, оперировать никто не мог. После самых сложных операций, сделанных им, как правило, - никаких осложнений.
- В операционной он всегда был собранным, невозмутимым, у него великолепная реакция, поэтому работать с ним всегда было легко, - говорят коллеги Баландина.
И сейчас помнят в роддоме невероятно сложную для главврача операцию. У роженицы случилась остановка сердца. Многие тогда в операционной подумали: "Конец". А у ассистентки Александра Николаевича началась чуть ли не истерика, она побросала все инструменты. Ему пришлось достаточно грубо тряхнуть ее, чтобы привести в чувство. Все это длилось секунды. Потом работа пошла своим чередом, но, главное, пошло и сердце женщины. Семь дней она была между жизнью и смертью, но все-таки выжила.
Жесткость, которую проявил во время этой операции главврач, совершенно несвойственна ему, считают его коллеги, но в этой ситуации она была спасением. Так каким же должен быть хороший доктор - чутким человеком, хорошим профессионалом? Наверняка он должен быть личностью, а личность сложно вписать в определенные понятия.
О рекордных ночах и истории болезни
У каждого, кто работал с Баландиным в роддоме на Сурова, - в памяти свои картинки о нем. Кто-то помнит его сидящим ночь напролет у кровати "тяжелой" роженицы ("ни за что не уйдет, пока не убедится, что женщина после операции открыла глаза, пришла в себя"). Иногда он так и засыпал, сидящий, с чашкой кофе в руках. Кто-то вспомнает "рекордную" ночь - двадцать семь родов, из них - семь операций по абсолютным показаниям. Лишь в шесть утра Александр Николаевич сел за стол писать истории болезней. Но стоило ему только присесть, как сон свалил его. Так он и спал, прислонившись к стенке, а истории лежали перед ним незаполненные. Вспоминают, как роженицы реагировали на его голос, спокойный, ласковый. Только заговорит Александр Николаевич - и только что метавшаяся от боли роженица открывает глаза, начинает его слушать и слушаться. Многие помнят, как сами у него рожали.
- Кстати, - хором говорят женщины-врачи, - он никогда не отказывал в приеме на работу беременным. Считал, что родит - хорошим работником будет.
Куда девать брошенных?
Каждый год в роддоме появлялось на свет более двадцати "отказных" малышей, и каждый раз медики старались принять участие в судьбе таких детей. Долгие разговоры и с мамами, отвергающими материнство, и с их родителями (некоторым "мамам" едва исполнялось пятнадцать лет) в таких случаях ведутся непременно. Иные беседы заканчиваются успехом и торжеством материнских инстинктов. Иные - полным провалом. Однажды от ребенка отказалась вполне благополучная супружеская пара, имеющая уже к тому времени детей. Новый поворот событий в городе авиастроителей скинул этих людей на дно нищеты, и они решились оставить своего сына на попечение государства, утверждая, что сами не смогут вырастить его. Из-под опеки главврача этот малыш не вышел до тех пор, пока не "устроился" в хорошую семью.
Сложные дети не забываются
Благодаря бюрократическим формальностям, без которых не обойдешься и в акушерстве, теперь известно, сколько за эти годы в новом городе было принято родов. Всякая статистика необходима для отчетов, которые медики делают с целью в очередной раз подтвердить свою квалификационную категорию. Так вот - родов только Баландиным было принято пятнадцать тысяч. А детей - и того больше. Были ведь и двойняшки (одна "парочка" - богатыри на 3.500 и 3.400 - у первородящей тридцатисемилетней мамы врачам особенно запомнилась), и даже тройняшки. Они родились в ночь с 31 декабря на первое января. Никогда не забывают медики самых сложных малышей. Так что судьба многих из новогородской молодежи интересна им до сих пор. С удовольствием следят они, например, за успехами умницы Вики. Эта девочка родилась на свет преждевременно с весом в восемьсот граммов (если верить теоретическим выкладкам, то такие дети не выживают).
В роли отца
Младшая дочь Баландина Аленушка, третий ребенок в семье, тоже родилась в больнице на Сурова. Ее отец в то время уже работал в Гордуме. Девочка появилась на свет на месяц раньше срока. О том, что жену увезли в роддом, Александр Баландин узнал в дороге (ехал из Нижнего Новгорода). Дело было ночью, мела метель. Уже в шесть утра бывший главврач мерил шагами коридоры роддома. А в десять Аленушка родилась. Только после того, как ее осмотрел врач, Александр Николаевич напомнил о своем присутствии в качестве отца.
Лилия Васильевна Шабаева (именно она вела роды), вспоминая то утро, говорит, что Баландин был безупречен и в роли отца:
- Он ни к кому ни разу не подошел, не дергал никого расспросами. Доверял безгранично, знал, как мы работаем. Да что там говорить - сам же выучил...
Сегодня в новогородском роддоме немало высококлассных профессионалов. Большинство из них считают, что они прошли отличную школу - школу Баландина. Хотя сам он с этим не согласен, говорит, что если вместе работали, значит, и учились друг у друга.
И снова о сменной обуви
Давно миновали те времена, когда главврач Баландин входил в операционную на равных со своими коллегами, когда работали все двенадцать родовых залов, а столов для рожениц все равно не хватало. Теперь роддом на Сурова,1 - это только часть огромного больничного комплекса. Но ведь с него-то все и начиналось...
- Мы скучаем по Александру Николаевичу, - говорит Лилия Шабаева. - Радуемся, когда он приходит в гости, но в принципе каждый из нас понимает: правильно, что в карьерном плане он идет дальше. Потенциал у Баландина огромный, а больницу на Сурова он уже создал, мы уже состоялись. Ну а что касается сменной обуви Александра Николаевича в шкафу, то это чистая правда - ждет его, несмотря ни на что. Если не верите - покажем.
Любовь ПРИВАЛОВА.
