"Здравствуй, мама.Пишу тебе письмо далеко от дома, на самом юге. Не волнуйся только, а помоги. Я нахожусь в Чечне. У меня здоровье плохое, давление повышается так, что ноги не ходят, ползаю на четвереньках, голова болит, нет мочи терпеть. Зрение очень плохое, все падает и падает. Очки так и не сделал, времени не было. В темноте вообще ничего не вижу, хожу, как лунатик, с руками вперед. Помогите мне, пожалуйста, я не выдержу здесь больше, у меня нервы не железные. Помогите, спасите меня, обратитесь во все органы. Прошу вас, прошу, прошу, прошу, прошу вас.
Леша".
К кому обратиться за советом?
Это письмо хранится в архиве Совета родителей военнослужащих России, погибших в мирное время при исполнении служебных обязанностей. Здесь собираются люди, которые потеряли своих сыновей, а теперь стараются помочь тем, чьи сыновья живы, но оказались при прохождении срочной службы в критической ситуации. Что делать, если идут месяцы, а сын, ушедший на срочную службу, не пишет или пишет, но от откровений солдатской жизни мать лишается сна? К кому обратиться за помощью? Официальные запросы в военкомат или по месту службы, как правило, порождают официозные ответы, дескать, ваш сын проходит службу в рядах Российской армии под началом заботливых командиров, а значит, беспокоиться не о чем.
Что дальше? В Совете родителей военнослужащих подскажут, что нужно сделать, чтобы помочь парнишке, который за тысячи километров от дома. Запросы, обращения, сделанные продуманно, грамотно, на официальных бумажках Совета родителей военнослужащих, дают понять военным чинам, что к ним обращается не просто измученная беспокойством мать, а общественная организация. Как правило, это срабатывает.
Горе легче пережить вместе
Впервые в нашей области родители, чьи дети погибли в армии, решили объединиться одиннадцать лет назад. Тамара Ивановна Малахова была одной из них, она получила скорбное известие о смерти сына 20 лет назад. С тех пор смириться с потерей мать не может - такое горе не старится.
- Объединиться, чтобы пережить вместе горе - необходимость в этом мы все чувствовали. Приходили на кладбище к своим сыновьям, встречали там других матерей, плачущих на дорогих могилках, приглашали их к себе. Знали, что вместе нам будет хоть немного полегче, - рассказывает Тамара Ивановна.
За одиннадцать лет многое изменилось. Теперь в области два Совета родителей военнослужащих. Тот, о котором мы рассказываем, старается помочь ребятам, проходящим срочную службу в "мирных" частях. По некоторым данным, 3000 солдат погибает за год при прохождении воинской службы в мирное время (это без Чечни и других горячих точек).
Говорят об этих ребятах сейчас немного - не в духе времени. Дедовщина и беспредел в армии - проблемы, взлетевшие на пик популярности в начале 90-х, - теперь многим кажутся неактуальными на фоне войны в Чечне.
- На форумах, куда приглашают родителей военнослужащих, о нас, как правило, не вспоминают, будто нет нас, нет мальчишек, погибающих в армии вне вооруженных конфликтов, нет матерей, которые льют по ним слезы, - говорит председатель Совета Людмила Николаевна Матвеева.
Мать похитила сына
"Каменка - полная дыра. Тут служат кавказцы и дагестанцы, все бывшие уголовники. Жуткая дедовщина, они звери. Днем издеваются дагестанцы, ночью пьяные сержанты. Бьют чем попало... Мама, забери меня отсюда, а то я не выдержу - убью себя или зарежу кого-нибудь. Я проклинаю себя за то, что родился пацаном, а не девчонкой. Мама, а если я приду из армии таким же, как наши сержанты? Они призывались тоже хорошими парнями, добрыми и честными. Армия портит человека. Я отсюда приду зверем...
Мама, мне отбили почки и легкие, я харкаю кровью, у меня все ноги синие от ударов, открылась язва. Сегодня пьяный прапор разбудил ночью, начал кидать в нас табуретками и стегать антенной от танка, заставил принимать упор лежа за то, что у него пропала бутылка пива. Стояли полтора часа. Кто не выдерживал, бил прямо по спине, голове, куда придется... И это почти каждую ночь. Мама, если не заберете и не получится побег, я повешусь...
Сейчас у меня очень большая температура, идет снег, а нас выгнали на улицу маршировать, земля уходит из-под ног, болит голова, наверное, еще от голода. Тут жутко хочется кушать, даже овсяной и перловой каши не хватает, хлеба на наших столах - по одному куску, а у дагестанцев горы хлеба. На стол кидают одну или две ложки, едим по очереди, если успеваем".
Получив это письмо от сына, мать поехала в военную часть, где он служил, однако там его уже не нашла. Не нашла его женщина и в военном госпитале, куда ее переадресовали. Встреча состоялась в туберкулезном диспансере, где харкающий кровью, исхудавший (при росте 174 см парнишка весил 50 килограммов) Саша буквально потряс мать.
"От сына узнала, что в госпитале тоже дедовщина, - пишет женщина, - деды ночью заводят в кочегарку и всю ночь заставляют кидать уголь в топку, а потом сильно избивают, черенком лопаты, завернутым в простынь или полотенце. Бьют так, что искры летят из глаз. Как мать может такое выдержать? Я забрала и увезла сына тайком, добирались на перекладных.
Я растила своего сына добрым и честным. Он готов служить Родине, но не готов к извращениям и издевательствам. Я прошу направить его служить в в/ч, где нет дедовщины, где солдаты, как братья, делят радости и беды поровну". Это отрывок из объяснительной, которую мать солдата написала губернатору Шаманову. Копия этого документа тоже хранится в архиве Совета родителей военнослужащих.
Новая история
Дверь приоткрылась,и на пороге появилась женщина: "Здесь Совет родителей военнослужащих?". Так начинается новая история...
Мишу призвали на срочную службу 18 июня, не дали даже отгулять выпускной вечер (ему уже было 18), рассказывает мать. Но он шел служить с удовольствием, сказал: "Не волнуйся, мама, и не плачь. Иду Родину защищать, через два года вернусь". Каждый месяц 18-го числа мать поздравляла сына с очередным месяцем службы. От него ни слова жалобы: "Все, мама, хорошо, служба идет".
А потом родителям совершенно случайно попало в руки письмо, которое Миша написал другу:
"Не говори никому, пишу только тебе. Меня очень сильно избили дембеля. Надоело терпеть, я пошел в отмах. Наверное, мне отбили почки и теперь комиссуют..." Ошеломленная новостью женщина пыталась в письмах, телефонных разговорах выведать правду у сына, но тот молчал о своих трудностях. Лежу, дескать, мама, в госпитале, но это простуда. А однажды во время телефонного разговора признался: "Сейчас я остался один, слушай: в августе был суд, дембелю, который меня избивал, дали год условно, меня переводят в другую часть". Кто-то пришел, разговор оборвался...
С тех пор она ничего не знала о сыне в течение двух месяцев. Миша перестал писать, телефонные звонки в часть, где он служил, давали минимум информации: перевели в другую часть - все. Забрали в Чечню? Убит? Умер? Бежал? Эти вопросы ночи напролет пульсировали в сознании женщины, измученной неизвестностью. И, наконец, долгожданное письмо от сына, в котором он объясняет свое молчание. В пересылочной части у него украли все, что можно было. Для письма - ни клочка бумаги, ни карандаша, ни конверта. Денег - ни гроша. Потом кто-то сжалился над ним: дали конверт, бумагу... Но все в письме домой расплывчато, видимо, стараясь не расстраивать мать, сын только пишет, что со здоровьем по-прежнему плохо, он в госпитале. Вероятно, его комиссуют.
Даже эту весточку от сына мать приняла с огромной радостью. В военкомате, куда она в очередной раз пришла с просьбой помочь узнать о сыне подробнее, ей кто-то посоветовал обратиться в Совет родителей военнослужащих: "Они помогали в таких случаях не раз". Адрес нашли с трудом.
"Если все хорошо, они не возвращаются"
Крохотную комнатку в здании Гидродормоста (улица 12 Сентября, 112а) Совету родителей военнослужащих, погибших в мирное время, выделили недавно. Здесь нет телефона, так необходимого для работы.Было время, когда женщины собирались на лавочке в сквере. Теперь по вторникам и четвергам, с 12.00 по 14.00, Совет родителей военнослужащих ведет прием.
Кстати, мать Михаила уже получила ответ из части, где служит ее сын. Он действительно болен, но, главное, жив и нашелся, говорит женщина. Скоро они увидятся, мать уже в пути. По возвращении она обещала снова прийти в комнатку, где собираются матери, которые помогают чужим сыновьям и, к несчастью, уже никогда не смогут помочь своим .
- Как правило, когда все улаживается, эти женщины не возвращаются к нам, - говорит Людмила Николаевна Матвеева. - Может быть, им просто больно вспоминать, что этот кошмар вообще был в жизни их детей. А мы, что ж, мы всегда остаемся вместе.
Татьяна ЗАХАРЫЧЕВА.
