В эти дни 172 года назад в наш город, по дороге из Казани в Оренбург, заехал Пушкин. Хронология его пребывания здесь не раз рассматривалась в работах пушкинистов и краеведов. О том, почему поэт, собиравший материал для "Истории пугачевского бунта", останавливался в Симбирске и заезжал в имение Языковых, также написано немало. Тем не менее симбирские страницы жизни Пушкина все еще полны тайн и загадок. Историк-краевед Жорес Трофимов называет время пребывания А.С. Пушкина в Симбирске "самой длительной и важной остановкой" в ходе его путешествия в Оренбург. Действительно, в пределах Симбирской губернии поэт находился шесть-семь дней, из них как минимум четыре - в губернском центре (для сравнения: в Казани на беседы со "стариками", осмотр окрестностей города и мест сражений Александр Сергеевич потратил неполных три дня, в Оренбурге и Уральске был и того меньше - всего по два дня). Отчего же "скромный городок" Симбирск удостоился такой чести? Ведь поэт предполагал побыстрее, до начала затяжных осенних дождей, закончить путешествие. В конце сентября он рассчитывал быть уже в своем имении Болдино, о чем сообщал в одном из писем к жене. На продолжительность пребывания Пушкина в Симбирске оказал влияние его величество Случай, игравший в жизни поэта не последнюю роль. Именно здесь по стечению обстоятельств в путешествии произошли две существенные заминки: во-первых, в городе не оказалось Николая Михайловича Языкова, с которым Александр Сергеевич планировал непременно повидаться, вследствие чего вынужден был заехать в село Языково, и, вовторых, - попытка продолжить движение "горами", по новому Саратовскому почтовому тракту, оказалась неудачной, сэкономить время в пути не получилось. Таким образом, Пушкин простонапросто "застрял" в Симбирске на несколько лишних дней. Эмоциональная фраза, с которой он начинает очередное письмо Наталье Николаевне, весьма красноречиво свидетельствует об этом: "Опять я в Симбирске". Вряд ли Александр Сергеевич планировал длительную остановку в крае "отставных корнетов". Более того, он всячески скрывал свое намерение посетить Симбирск от центральных и губернских властей. В деле канцелярии казанского губернатора "Об учреждении надзора за поведением известного поэта титулярного советника Пушкина" значится: "...прибыл в Казань 6 сентября и выехал из оной в Оренбург...". В министерском свидетельстве также говорится, что "титулярный советник Александр Пушкин уволен в отпуск на четыре месяца в Казанскую и Оренбургскую губернии". О его планах сделать краткую остановкув Симбирске знал только небольшой круг близких ему людей. Получается, что Александр Сергеевич был в нашем городе лишь "проездом" и в некотором роде инкогнито. Достоверных свидетельств о том, чем занимался и с кем, помимо Загряжских и их гостей, виделся поэт, будучи в Симбирске, нет. Про встречи с местными старожилами, пережившими пугачевский бунт, Пушкин не упоминает ни слова. Оказавшись в городе, он лишь выполняет поручение своего приятеля князя Одоевского: посещает "скромную отшельницу" Кравкову и узнает о ходе ее дела, затронувшего доброе имя последнего. Вполне вероятно, что Александр Сергеевич мог еще осмотреть городские достопримечательности, а также памятные места и объекты, связанные с темой его исследования. Почему Пушкин стремился избежать официальной огласки своего пребывания в Симбирске? Надо думать, ответ кроется в неблагонадежном для правительства "образе жизни и поведении" поэта, который по молодости лет открыто критиковал реакционный режим и сочувствовал вольнолюбивым мечтам декабристов. Свое внимание к судьбе осужденных друзей-заговорщиков он также никогда не скрывал, чем вызывал недовольство Николая I и пристальный интерес со стороны III Отделения Императорской канцелярии. В Симбирске же в ту пору жили родители Василия Ивашева, томящегося в сибирской каторге. Упоминание в официальных бумагах о контактах с Ивашевыми могло стоить Александру Сергеевичу карьеры, стать поводом для его очередной ссылки. Поэтому к симбирскому губернатору Загряжскому поэт заехал "по-свойски", как к родственнику своей супруги, и повод для симбирской остановки у него был весьма подходящий - именно здесь он получил письмо от Натальи Николаевны. Александр Сергеевич, безусловно, рассчитывал на активную помощь и всестороннее покровительство губернатора. В результате, как отмечает Жорес Трофимов, "в Симбирске даже формально не было заведено дело о полицейском надзоре за его "поведением"". Кстати, узнать новости, доходящие на Волгу из Сибири, поэт вполне мог и у самого Загряжского, который поддерживал "дружеские отношения" с семейством Ивашевых. Конфиденциальность пребывания Пушкина в Симбирске объясняет "странную забывчивость" самарского городничего Второва, упомянувшего о встрече с поэтом у губернатора в письме к сыну и проигнорировавшего это безусловно знаменательное для него событие в дневниковых записях (при том, что написать о визите к Загряжскому он не забыл). Желание поэта остаться в тени, всячески избежать повышенного внимания к своей персоне со стороны провинциального общества, вызвало у нижегородского губернатора Бутурлина подозрение, что на самом деле "ему дано тайное поручение собирать сведения о неисправностях...". Так это или иначе, но посещение Пушкиным Симбирска и по сей день для нас более чем загадочно. Ясно лишь, что Александр Сергеевич не предполагал задерживаться в "ветреном городке" надолго, стремясь поскорее оказаться в Оренбургском крае. На обратном пути в Болдино он ни минуты не мешкая "проскакал" через Симбирск, чтобы успеть отобедать в имении у братьев Языковых.
