Молчал до 1917-го года,
или Кто нашел прибежище на старом симбирском кладбище
(Продолжение. Начало в №85)
- К кладбищу люди относятся с опаской, так как оно связано со смертью, - говорит архивист Антон Шабалкин. - Для нас же, историков, кладбище - это хранилище информации. Так сложилось, что у нас сохранилось больше сведений по дореволюционному периоду, а чем жили люди ХХ века, мы знаем мало. Восполнить белые пятна истории, открыть многие тайны человеческих судеб нам может помочь именно кладбище.
Склепы
Осмотр памятников, занимательные экскурсы архивиста то в век XIX, то в ХХ очень скоро сняли все мои предубеждения, овладевшие было со вступлением на территорию погоста. Наметился даже некий философский настрой. Однако слишком задумываться здесь нельзя, чтобы, не дай Бог, не слететь в какой-нибудь склеп. На кладбище их сохранилось немало - между могилами зияют развороченные ямы, но есть и несколько не тронутых временем и варварами фамильных склепов. По ним можно судить, что в земле устраивалась целая комната размерами примерно два на два метра, глубиной более двух. Стены выложены кирпичом, их обычно белили известью. Потолком служило обычное перекрытие в виде свода. В склепах хоронили в цинковых гробах.
- Нам рассказывали, что здесь происходили кощунственные вещи, - говорит Антон Шабалкин. - В 50-е годы какие-то лихие молодцы вытащили из старого склепа некий труп в мундире, сунули ему в рот сигарету и оставили лежать на дороге. Убрали его только через несколько часов. После этой истории оставшиеся склепы были закрыты бетонными перекрытиями.
Братская могила
На центральной аллее кладбища находится первая в истории города братская могила. Нашлось здесь место и жертвам царизма, и террористам. История могилы, равно как и тех, кто в ней лежит, чрезвычайно драматична. Покоятся в ней Николай Григорьевич Володин, Александр Афанасьевич Заваляев, Василий Алексеевич Кротов, Борис Васильевич Репин, Владимир Иванович Летковский. В 1907 году они были приговорены судом к смерти и повешены.
- На Александра Заваляева уже посмертно повесили убийство губернатора Константина Старынкевича, - рассказывает Шабалкин, - скорее всего, он к нему никакого отношения не имел. Борис Репин застрелил карсунского исправника Шемякина. Про Шемякина рассказывали страшные истории, отличался он садистским характером. Во время карательных акций в годы первой русской революции, когда жандармы ездили усмирять непокорных крестьян, он любил проводить такую экзекуцию: на землю клали приговоренного к порке, над его головой ставили скамеечку, на нее садился Шемякин и неторопливо закуривал папиросу. Пока ее выкуривал, человека пороли. Обладал он недюжинной физической силой, брал мужика за бороду и с размаху кидал на землю. Эсеры-террористы приговорили его к смертной казни. Борис Репин решил использовать свою явку на «призывной пункт» для расправы с Шемякиным, который должен был присутствовать при наборе в армию. 13 апреля 1907 года на крыльце Карсунского воинского присутствия Репин всадил в него четыре или пять пуль. Шемякин действительно был мужик здоровенный, от ран он умер только в июне.
За что казнили
Василий Кротов был сыном кондитера (на улице Тараса Шевченко еще сохранился их дом). Он несколько раз привлекался к ответственности за различные нарушения, а казнили его якобы как главного зачинщика бунта в Симбирской губернской тюрьме 23 июля 1907 года, во время которого был убит помощник начальника тюрьмы. Никаких доказательств не нашли, видимо, он просто кому-то мозолил глаза. К слову сказать, среди левонастроенной молодежи Кротов был популярен, после его смерти у местного фотографа заказали 60 карточек. Остальные были казнены за другие преступления против режима.
Трупы казненных были вывезены со двора губернской тюрьмы (она находилась примерно на пересечении нынешних улиц Карла Маркса и Крымова) и захоронили в районе кирпичных сараев на севере. Но, видимо, неглубоко зарыли, потому что спустя несколько лет местные ребятишки стали натыкаться на человеческие кости. Матери казненных Кротова и Володина обратились в духовную консисторию с просьбой разрешить им перезахоронить прах сыновей. Им отказали. Через некоторое время останки террористов были тайком перевезены и закопаны самими властями на территории нынешнего моторного завода. Но случайно свидетелем захоронения стал железнодорожный стрелочник. К нему подлетел жандармский чин, подставил кулак к носу и пригрозил: не дай Бог, кому взболтнешь. Стрелочник молчал до 1917 года, летом террористов перезахоронили, но уже как жертв царизма. На памятнике была сделана надпись: «Повешенные царским правительством симбирские социалисты-террористы». Позже ее смягчили, «повешенные» заменили на «казненные», потом и вовсе поставили другой памятник, обозначив жертв «участниками революционных событий».
«Я уже дома...»
О кладбище, оказывается, можно рассказывать не только страшные истории, здесь есть место и юмору. Например, можно встретить такую эпитафию: «Остановись, прохожий, и посети мой прах. Я уже дома, ты - еще в гостях». Эти слова начертаны на могиле архимандрита Даниила Куцука. Почтмейстер телеграфной конторы Юрий Александрович Кузнецов завещал на памятнике написать обращение к Богу: «Господи, не суди меня по грехам моим. А суди по милосердию твоему». Видимо, почтмейстеру было в чем покаяться.
На одном из памятников выбиты два мужских имени, а прикреплены две женские фотографии - вот и догадайся, кто же тут покоится. На другом надгробии вылеплен аналой с крестами, а под ним выбиты скрещенные топор и молот. Еще, оказывается, надгробия могут гулять по кладбищу. Не сами по себе, конечно, нередко люди берут добротные памятники со старых могил и перетаскивают на новые - для родственников ничего не жалко.
А вот совсем свежая история: на днях к директору кладбища Виктору Шувалову приехали французы и стали просить, чтобы тот показал могилы наполеоновских солдат. Шувалов с трудом убедил, что Наполеоном тут и не пахнет: кладбище появилось через 60 с лишним лет после войны 1812 года.
Алсу ИДРИСОВА.
Продолжение следует.
