Не бросать своих
Такое правило Евгений Гордеев вывел еще на фронте
Евгений Александрович Гордеев, ветеран Великой Отечественной, помнит военные дороги до каждой ямки, до воронки от снаряда.
После войны он уничтожал немецкие снаряды с химоружием.
Позже, уже офицером, снова попал в Германию, где подружился с немцем, воевавшим по другую сторону окопов, и теперь мечтает разыскать его.
"Прошу, помогите парню!"
Евгений Александрович позвонил в редакцию "СК" с просьбой: "Помогите парню, я лежу в Госпитале ветеранов войн, он один молодой у нас в палате, что-то с позвоночником, требуется методика гимнастики Валентина Дикуля, пожалуйста, помогите найти!" Мы перезванивались несколько раз.
Позже методика нашлась, а Гордеев запомнился как благородный человек. Разве этого мало? Выискать в газете упоминание о Дикуле, методично дозваниваться, то есть тратить время, силы на помощь малознакомому человеку, - многие спросят: к чему все это? У Гордеева вопросов не возникало. Правило не бросать своих осталось еще с армейских времен.
Выдали буденовку и американские ботинки
В июне 1941 года Евгений Гордеев только закончил семилетку. Жил он с родителями и сестренкой на хуторе в Саратовской области, чтобы продолжать учебу, надо было ехать в райцентр. Но в войну не до учебы. Сначала парня назначили почтальоном. Самое тяжелое, говорит, было приносить похоронки. Особенно много их шло из города Рогачев на Днепре. Односельчан скопом отправили воевать туда, возвращались только письма о смерти.
Потом были механические мастерские, работа тракториста. Повестку в армию в октябре 43-го Гордееву принесли прямо в поле. Его отправили в учебку под Саратовым. Там новобранцу выдали буденовку, зеленую английскую шинель и американские ботинки 46-го размера.
После недолгого обучения присвоили звание сержанта, Евгений Гордеев стал механиком-водителем американского бронетранспортера.
Машины поставляли по ленд-лизу, своих таких тогда не было.
Ему пришлось исколесить всю Польшу, Восточную Пруссию. Возили от передовых танковых частей до штаба армии, штаба фронта донесения, приказы, топографические карты. Евгений Александрович помнит названия всех городов, через которые проходил его БТР, каждую ямку на дорогах. Дороги войны - это для него не метафора. Теперь они снятся по ночам. Например, как приходилось проезжать через минное поле. Шли строго по колее, кемто проложенной. Но никто не мог гарантировать, что не рванет в любую минуту. Бог миловал. Как-то подоспели к горящему танку, бросились спасать экипаж. Танкисты были в шоке, руки так тряслись, что пришлось прикуривать для них папироски.
Химическое оружие уничтожали вручную
После войны Гордеева направили служить на полигон, где испытывали химическое оружие. Там он женился на своей Екатерине Ивановне, в мае следующего года они отметят 55-летие совместной жизни. Там родился первый сын. Условия жизни были тяжелые, началась эпидемия менингита, сынишка заразился и умер. Режим службы был так строг, что Евгения Александровича даже не пустили на похороны ребенка.
Немецкие химические снаряды взрывали скопом. Но некоторые оставались целыми. Подрывники уничтожали каждый в отдельности. Противогазы им мешали, их отбрасывали, костюмы химзащиты для такой работы тоже не надевали.
В общем, вся химия шла на наших военных. Гордеев ощутил это, уже когда вышел на пенсию. В 1983 году ему поставили диагноз: рак кожи. За один только год сделали шесть операций.
Выходит, достали фашистские снаряды солдата. И не только они. На том полигоне проводили испытательные стрельбы для Академии химзащиты, Гордеев командовал "Катюшей". Проходили дымовые и газовые атаки. Привязывали в эпицентре кошек, собак, кроликов, а потом их препарировали.
Люди же продолжали жить в той зараженной местности. Их служба была секретной, после успешно выполненного задания поощряли отпуском.
Евгений Александрович писал письма в самые высокие инстанции, пытаясь доказать, что его онкозаболевание - результат службы в химвойсках, но не добился ответа.
Разыскивает друга Курта Хэссе
Военная служба помотала офицера Гордеева по гарнизонам. Служил в ГДР, в Забайкалье, в Майкопе.
В Германию в 1957 году возвращался без предубеждения. Евгений Александрович был представителем от гарнизона Вурцен общества германо-советской дружбы. С немецкой стороны ответственным секретарем общества был Курт Хэссе. Они подружились, хотякогда-то воевали по разные стороны фронта. Вместе ездили в Дрезден, в Лейпциг. Оба были 1926 года рождения. Оба женаты. У обоих росли сыновья. Выходило, что больше у них общего, чем поводов для вражды.
Уже в Ульяновске, выйдя на пенсию, Евгений Гордеев мечтал разыскать Курта Хэссе.
Даже хотел передать письмо для него по старому, послевоенному адресу. Но оказия сорвалась.
"Более 45 лет прошло с той поры, - писал Гордеев в надежде, что его слова прочтет старый друг. - Уже нет ГДР, нет и СССР, нам уже по 77 лет. Моему сынишке, которого на фото обнял Курт, уже 50 лет, он кандидат наук, профессор, отслужил в армии, военный пенсионер. Как сложилась судьба Курта, его сына Хуго, всей семьи в годы коренной ломки, страшных испытаний? Хотелось бы рассказать ему о своей семье. У нас ведь тоже ломка прошла. Не знаю, как состояние здоровья Курта, хотелось бы встретиться. Хотя бы в письме узнать, как все сложилось. А текст как-нибудь переведем! Напиши, пожалуйста! А может, наберемся сил и встретимся?" Если б такая встреча состоялась, наверняка, она была бы важна и для русского офицера, и для немецкого. Поэтому кто может, пусть поможет. Ведь бросается же Евгений Александрович Гордеев на помощь без лишних просьб, вот хоть тому парню - соседу по палате из Госпиталя ветеранов войн.
Лилия ГРЕБЕНСКОВА.
