Андрей Бузуев четыре месяца жил на Сахалине, осуществлял идею создания радиостанции на краю земли. Между делом наблюдал, путешествовал, общался и писал. Мы приводим путевые заметки Андрея нашим читателям.
О погоде, природе, архитектуре
Как правило, современные рассказы об этом острове начинают словами дурацкой песенки "Ну что тебе сказать про Сахалин..." Когда я впервые увидел его из иллюминатора, я прошептал только одно: тундра. А потом присмотрелся. Сопки, камни, деревья. Живопись, короче. Что касается "хорошей погоды", она здесь напоминает салат "оливье". В течение дня можно испытать пару-тройку потогонных приступов тропической жары, между ними будет ливень, плавно переходящий в фирменный дождик, когда в воздухе витает водяная взвесь и зонт становится бессмысленным.
За четыре месяца по-настоящему солнечными были дня четыре, зато в эти дни весь город прыгает в машины (которых тут, по-моему, больше, чем в любом другом городе России) и ломится на морские побережья. Мы побывали на безумно загаженном "Aniva beach". Но море отменное, теплое, малосоленое, с волнами и горячим песочком. Сервис здесь отсутствует, но его можно восполнить: взять с собой спиртное и тут же на закуску наловить мидий. Ловят их забавным способом: в воде раскапывают пятками песок. Ощущение, что недалеко от берега куча народу танцует твист.
Все приезжающие с острова вспоминают местные лопухи. Они действительно знатные, выше человека. Но мне, я думаю, запомнятся еще местные вороны. Черные, здоровущие, они не каркают, а смеются, вроде Кащея Бессмертного: "Ха! Ха!".
Народ здесь значительно добродушнее и открытее, чем в средней полосе России. Но, видимо, в силу того, что Российская империя веками свозила сюда душегубов, воров и проституток, многие физиономии у местного населения - это что-то. А пообщаешься - милейший человек. Женщины... Киношники на кастинге такие образцы мценских леди Макбет могли бы набрать - Голливуд отдыхает. (Да простят меня коренные сахалинцы, но что есть, то есть.)
Здесь много корейцев, китайцев, есть японцы, и их трудолюбивая кропотливость влияет даже на местное русское разгильдяйство. Среди неистребимых советских свалок там и здесь проглядывают островки ухоженной до уровня искусства действительности. Пару раз встречал даже остатки японских садов-парков. Старых домов тут практически нет. Разве местный краеведческий музей в старинном японском здании. Постройки в основном 60-90-х годов. Очень много магазинов и кафе на первых этажах в бывших квартирах.
Живут люди относительно терпимо. Дороговизна, правда, почти на уровне Москвы, но она компенсируется высокими заработками моряков, работников нефтяных компаний и т.п. Конечно, много спившихся, даже молодых. Свет-воду выключают. Нет энергоносителей. Нефть есть, приливы-отливы, реки на сопках, дрова, наконец, есть, а вот энергоносителей...
Рыбы здесь много. В основном семга, горбуша. Впервые в жизни отведал здоровущего пупыристого краба, гребешка и трубача. Предлагали осьминога - что-то не греет. Местные жалуются на почти полное отсутствие в этом году красной икры. Тем не менее на рынке она есть, не сказать чтобы дешевая: 300-350 рублей за килограмм, для местных - верх дороговизны.
О местном патриотизме
Его много, патриотизма. Даже среди некоренных жителей. Я беседовал с одним армянином, он руководит строительной фирмой. "Год здесь проживешь, - говорил он с любимым мной акцентом, - совсем не захочешь уезжать! Что Москва, там каждый - генерал, пистолеты-мистолеты - ты кто такой там? А здесь у меня машина сломайся, любой остановится, поможет. Пешеходов на переходах пропускают - иди, пожалуйста". Это правда. Вообще, я убедился, что Сахалин - земля самодостаточная. Из него вполне может получиться маленькое благополучное островное государство.
Бизнес здесь - одно из самых обнадеживаюших явлений. Очень прилично развиты местные монстры, вроде "Сахалинморнефтегаза", хорошо работают торговцы, есть парочка очень современных торговых комплексов. Неплохо развита связь. На стопятидесятитысячный город штук семь казино, около двадцати развлекательных комплексов и ресторанов, куча кафешек. И везде - народ. Значит, деньги движутся и делают свое дело.
Разбитая чашка
Если задуматься, какое главное чувство я испытал после знакомства с Сахалином, отвечу - печаль. Печаль, какую чувствуешь, когда видишь разбитую любимую чашку. Богатейшие материальные ресурсы, но вся недвижимость заброшена, разворовывается или гниет.
На одной из ближайших сопок, горе Большевик (какая ирония!), расположена бывшая советская горнолыжная база "Горный воздух". Говорят, здесь тренировалась советская сборная. Не мудрено: прекрасные горнолыжные трассы, несколько трамплинов, скелеты которых видны из любого места города, многоэтажная гостиница, служебный комплекс. В период "прихватизации" база, еще живая, переходила из рук в руки, кажется, у нее до сих пор есть хозяин. В формальном смысле. Мы поднимались туда. Впечатление, что в последние два года там велись непрерывные боевые действия с применением тяжелой техники и авиации. Пальцем ткни - развалится. Не подлежит восстановлению...
Город Корсаков. Ударение на последнем слоге. Небольшой по российским меркам город, но крупный когда-то порт. Мы забрались на обзорную площадку, откуда все, как на ладони. Красиво, живописно, впечатляюще. Если не присмотреться. Вдоль пирсов, причалов полузатоплены ржавые, отравляющие море, останки кораблей. Рыбацкие, пассажирские, военные. А в самом далеке - торчащие из воды остовы недостроенных причалов. Я поинтересовался. Оказалось, это начали строить японцы, когда были на острове. Не достроили. Пришли советские освободители.
Что должны испытывать японцы с их трепетным отношением к каждому кусочку земли, приезжая сюда, как ни крути, в свои бывшие родные места?
Надежда на новое время, технологии, разумное внедрение в жизнь острова иностранных добродеев. У каждого из них, несомненно, свой расчет, своя выгода. Как сопрячь эту выгоду с выгодой Острова - благородная и благодарная задача.
О рыбалке, позах и названиях магазинов
В Ульяновске меня всегда бесила общепринятая гадкая привычка молодежи рассаживаться на лавочках с ногами. На Сахалине не так, хотя лавок здесь - на каждом углу. Молодежь здесь отдыхает в позе "выйдешь в поле, сядешь...", ну, вы знаете. Совершенно уморительное зрелище: пять-десять человек, прямо посреди тротуара, репами друг к другу, заседают.
Пригласили меня на рыбалку. Ну какой волжанин не любит рыбалки? Тем более в памяти сразу встают фото горных потоков с мужественными рыбарями, тягающими спиннингом громадных... все равно кого. Тем более - горбуша! Это ж царь-рыба. Воспылав, я тут же озаботился, где же взять снасть. На худой конец, думаю, прикупить. "Не надо, - с усмешкой сказали мне. - Мы не удочками, мы сроду рыбу руками ловим. Это ж горбуша, ее там..."
Мы так и не поехали. За день до "рыбалки" главный организатор этого мероприятия - чудесный кореец Руслан - налетел вечером на группу подкайфованных подростков. Очнулся в больнице.
Такого я не встречал нигде. Не знаю, откуда взялась эта традиция, но магазины здесь называют по именам. "Татьяна", "Наташа", "Алена". Есть уменьшительно-ласкательные "Егорка" и "Тимошка". Один из районов специализируется на литературных и киноперсонажах: "Есения", "Атос". И даже продуктовый ларек "Воланд"! Нашел я там и "Андрейку". Но истинные перлы в моей коллекции названий: "Гоарик" и "Маринна'я". Последняя именно с апострофом. Продавец, увы, не знает происхождения сего слова.
Здесь весьма развито рукописное творчество. Много художеств, зачастую довольно украшающих грязную серость стен. Помимо общепринятой тематики, матерщины и политики, есть замечательные вещи. На одном доме довольно добротно нарисованы силуэты Элвиса, Битлз и Доорз. На другой стене забавная надпись: "Иисус любит квас". Но одна - безусловно искренняя - запомнилась мне, думаю, надолго - аршинными буквами: "Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, САХАЛИН!".
Подготовила Алсу ИДРИСОВА.
