Сын Лидии Ивановны Болонкиной Андрей уже много лет не выходит из дома. После прививки АКДС, которую ему сделали в десятилетнем возрасте в школе, он стал глубоким инвалидом. Тем не менее судебным приставам как$то придется измудриться, чтобы вывести Андрея на улицу из квартиры, где он живет с рождения. 23 сентября Засвияжский районный суд удовлетворил иск Маргариты Сысолятиной к жене ее покойного брата и племянникам о выселении «без предоставления другого жилого помещения». Вакцина для страданий Лидия Ивановна Болонкина и ее два совершеннолетних сына - Андрей и Дмитрий - отправляются в бомжи в соответствии с нормами нового Жилищного кодекса, принятого в 2005 году. Перемены в российском законодательстве разломали и разломили жизнь этих людей: «до» - у них была семья и прописка в кооперативной квартире свекрови и бабушки, а значит, право на пожизненное проживание там. «После» они стали случайными людьми на территории чужой частной собственности. Говорят, «не дай Бог жить во время перемен», а уж если довелось, то только бы не потерять равновесия, не столкнуться с бедой, не заболеть серьезно... Иначе не выберешься. Беды Лидии Ивановны начались с того, что нерадивые медики искалечили ее сына… Она вышла замуж за Александра Болонкина в 1980 году. Он привел ее в родительский дом. Там родился их первенец - Андрей, а потом и второй сын - Дима. Жили дружно, поэтому и мысли не было менять трехкомнатную квартиру, отделять молодых. «Все равно все это будет ваше», - говорили старшие Болонкины сыну и снохе. Беда пришла в семью через десять лет. Андрею сделали в школе прививку АКДС, хотя мальчик был нездоров. Спустя какое-то время он перестал выговаривать звук «р». Вера Альбертовна, бабушка мальчика, как медик первая заподозрила неладное и настояла, чтобы внука показали неврологу. Оказалось, что организм Андрея не справился со столбнячным компонентом, содержащимся в прививке. Как результат - поствакцинальный энцефалит - заболевание редчайшее, неизлечимое, быстро прогрессирующее, поражающее нервную систему. Болезнь постепенно скручивала шею, руки, ноги, лишала Андрея возможности стоять, ходить, говорить, нормально глотать, хоть сколько-нибудь владеть своими руками. Она оставила ему только возможность здраво мыслить и осознавать то, что с ним происходит. Через два года после несчастья с сыном Лидия Ивановна овдовела, ее муж умер от болезни сердца. Она говорит, что свекор и свекровь сразу дали ей понять, что они одна семья и в их отношениях ничего не изменится… В том случае, если сноха откажется от личной жизни и будет заниматься исключительно детьми. Перед ней поставили жесткое условие: каждый вечер в 18.00 - дома. Она его приняла и никогда не нарушала. В 2002 году свекор умер, и бабушка решила написать завещание на квартиру. Она не оставила ничего снохе, но разделила свое жилье поровну между четырьмя внуками - двумя от сына и двумя от дочери. Лидия Ивановна ее решение приняла с благодарностью, как вполне справедливое. После смерти мужа Вера Альбертовна начала сильно болеть - перенесла три инфаркта. Лидия Ивановна работала. Дима учился. Андрей сам нуждался в постоянном постороннем уходе. В итоге бабушку забрала к себе ее дочь - Маргарита Николаевна Сысолятина. - Я никогда с ними не ссорилась, не конфликтовала. Да, мы стали реже видеться, меня не звали, а я и сама не могла часто приходить: с работы бежала к Андрею, от Андрея - на работу. И так без конца, - рассказывает Лидия Ивановна. - Когда меня не было дома, за братом ухаживал Дима. Мы жили в двух маленьких комнатах, зал стоял закрытым, как собственность бабушки. В феврале нынешнего года Маргарита Николаевна предложила Лидии Ивановне поменять в квартире трубы в складчину. Поменяли. К тому времени, вероятно, вопрос об их выселении был решен в семейном кругу при Вере Альбертовне. Уже в марте она подала иск в суд Засвияжского района с просьбой выселить и сноху, и внуков из ее квартиры. С учетом возраста и состояния престарелойженщины Лидия Ивановна может только предполагать, чье это было решение. Позиция бабушки сдержанно и четко обоснована в иске. Она хочет жить с дочерью, которая за ней ухаживает, и зятем в своей квартире. В квартире дочери, которую они сейчас занимают, поселится ее внучка с мужем. Жить вместе со снохой и ее детьми Вера Альбертовна не хочет, поскольку не считает их членами своей семьи - обижена, что они ее навещали не более двух раз с тех пор, как она поселилась у дочери. По кодексу - не родня Даже новый Жилищный кодекс (ЖК), жестко заточенный на интересы собственника, не дал оснований суду выселить Болонкиных на улицу. В ст.31 ЖК нашлось послабление для «бывших членов семьи», которые не могут найти себе другого жилья и находятся в затруднительном положении в силу разных причин. Им по решению суда может быть дано право остаться в спорной квартире на определенный срок. Суд определил этот срок - до 1 апреля 2010 года. Казалось, Лидия Ивановна получила отсрочку… Но в июне Вера Альбертовна подписала дарственную на квартиру на имя своей дочери. А новая собственница подала новый иск к Болонкиным. Жену покойного брата и племянников она не признавала даже «бывшими родственниками». И на этом основании требовала выселить ответчиков из своего жилья как абсолютно чужих людей. В решении суда от 23 сентября говорится: «Доводы ответчицы о тяжелом материальном положении, отсутствии другого места жительства суд считает несостоятельными, поскольку в данном случае это не имеет значения для разрешения спора». И далее: «Выселить Болонкину Лидию Ивановну, Болонкина Андрея Александровича, Болонкина Дмитрия Александровича без предоставления другого жилого помещения». Выселить можно, защитить нельзя На решение Засвияжского суда Лидия Ивановна подала кассационную жалобу в Ульяновский областной суд. Это последняя надежда. Как минимум - отсрочка того момента, когда в дом придут приставы и выведут (вынесут?) Андрея на улицу (Диму еще в апреле призвали в армию). Это тяжелое ожидание исхода умножается на беспокойство о сыне, состояние здоровья которого в связи с последними событиями значительно ухудшилось. Он живет в страхе, что приставы придут в дом, когда мать будет на работе, боится своей беспомощности и будущего. Все время спрашивает, что будет дальше. - Мне теперь жаль, что я его не привезла в суд, когда принималось решение по нашему делу. Я не хотела его травмировать, но надо было, чтобы судья посмотрела на него. Ведь и представить невозможно, чтобы человек в таком положении оказался бомжом. Куда (и как?) я его поведу после того, как мы окажемся на улице, как устрою его жизнь, как он будет получать медицинскую помощь без прописки? Моей зарплаты не хватит, чтобы снимать жилье, даже пока я работаю… Но я ведь уже пенсионерка - пока по уходу за сыном, а через три года - по возрасту. Я не могу взять кредит, у меня нет родных, кроме тех, что от нас отказались. Что будет с младшим сыном, когда он вернется из армии? Как он устроится на работу без регистрации?.. Вопросы рождаются один за другим. Ответов нет в принципе. Весь последний месяц Лидия Ивановна только и делает, что просит о помощи - первых лиц города и области, высоких чиновников и простых исполнителей чужой воли. Стучится во все двери, но будто в глухую стену. Пишет письма и получает отписки. Она пересмотрела все законы в защиту инвалидов и поняла, что сегодня ее сын законом не защищен. Когда-то давно Лидия Ивановна, как мать инвалида, пыталась встать в очередь на квартиру, но ей было отказано: по тем нормам и понятиям она и ее сыновья были обеспечены жильем. Сегодня она перечитывает старые письма Веры Альбертовны к себе и к Андрею (свекровь и свекор подолгу жили с Димой на даче) - теплые, нежные, наполненные сочувствием и беспокойством. Они действительно были семьей, и сегодня Лидия Ивановна вынуждена сожалеть, что это продолжалось так долго. Чтобы держать удар - нет уже сил. Чтобы начать сначала - нет времени.
Татьяна ЗАХАРЫЧЕВА.
P.S. 8 октября прокурор Засвияжского района Игорь Силантьев направил в судебную коллегию облсуда кассационное представление на решение Засвияжского районного суда по иску Сысолятиной к Болонкиным, в котором аргументирует свою просьбу решение суда отменить и дело направить на новое рассмотрение.
