Дают деньги на одно,
а тратят их часто на совсем другое
Безалаберное (мягко говоря) обращение людей, имеющих доступ к государственным деньгам, с этими самыми деньгами испокон веков было на Руси очень большой проблемой. По данному поводу еще в XVIII веке родился исторический анекдот. Якобы Петр Первый сочинил как-то указ, в котором предписывалось каждого, нанесшего казне ущерб на сумму, достаточную для покупки веревки, вешать на этой веревке. Но, когда царь вздумал зачитать проект указа в сенате, вскочил с места генерал-прокурор (!) империи граф Ягужинский и, позабыв про всякое чинопочитание, возопил голосом больного мамонта: «Ты что, твое величество, удумал? Ведь всех нас таким манером перевешаешь, один останешься!». Царь сперва обомлел, потом рассмеялся истерическим смехом, потом порвал указ... Несмотря на столь обескураживающее начало, борьбу с нарушениями бюджетного законодательства в России все-таки повели. В настоящее время на территории нашей области проверка того, правильно ли расходуются приходящие в регион федеральные средства, возложена на территориальное управление Федеральной службы финансово-бюджетного надзора (Росфиннадзора). Оно же осуществляет контроль за соблюдением валютного законодательства РФ, соблюдением требований бюджетного законодательства получателями финансовой помощи из федерального бюджета и за исполнением всеми органами финансового контроля на территории области законодательства РФ о финансово-бюджетном контроле и надзоре. Данное управление - структура сравнительно молодая, только два года назад оно было реорганизовано из КРУ (контрольно-ревизионного управления) Минфина РФ по Ульяновской области. О том, каковы первые успехи «младенца», мы беседуем с руководителем управления Анатолием Мочаловым (на снимке). - Анатолий Павлович, зачем понадобилась реорганизация КРУ и что она изменила? - КРУ, как вы знаете, было структурным подразделением федерального министерства финансов. А служба финансово-бюджетного надзора в Минфин не входит, хотя, разумеется, обязана отчитываться перед ним и выполнять его инструкции. То есть мы приобрели большую самостоятельность и, тем самым, больше возможностей для борьбы с нарушениями бюджетного законодательства при использовании тех денег, что поступают в Ульяновскую область из федерального бюджета. - Много таких нарушений вы выявляете в ходе проверок? - Достаточно много. В среднем в ходе каждой третьей плановой проверки, но это в среднем. Вот некоторые цифры. В 2005 году мы провели 284 проверки, нарушения выявлены в ходе 92 из них. Общая сумма нарушений - свыше 500 млн. рублей. А в первой половине этого года в ходе 65 из 94 проведенных проверок выявлены нарушения на сумму 156 млн. рублей. В основном это нецелевое расходование средств (давали деньги на одно они были использованы на другое), неправомерное - то есть в нарушение тех или иных действующих нормативно-правовых актов - расходование (например, необоснованноеповышение зарплаты сотрудникам бюджетных учреждений) и неэффективное использование - когда потраченные средства могли бы быть израсходованы с гораздо большей пользой (скажем, бюджетное учреждение приобрело какой-то товар или услугу по заведомо завышенной цене). - Конкретные примеры не приведете? - Можно и конкретные примеры, хотя должен сразу предупредить, что специфика нашей работы сильно нас ограничивает при обнародовании информации о ней. - Ну а все-таки? - Вообще, по моим наблюдениям, есть две сферы, в которых федеральные деньги, приходящие в область, так и норовят «провалиться». Это ЖКХ и строительство. Так, в прошлом году мы проверяли выполнение федеральной программы перехода Вооруженных Сил на контрактную основу. В рамках этой программы в воинских частях, расквартированных в Ульяновске, велось большое строительство казарм и прочего. При проверке финансирования данного строительства были выявлены нарушения на сумму свыше 74 млн. рублей - 27 млн. было использовано нецелевым образом, остальные - неправомерным. Более подробно пока рассказать не могу, поскольку дело сейчас находится в военной прокуратуре Ульяновского гарнизона. - А в ЖКХ? - Могу рассказать на примере 150 млн. рублей, выделенных Москвой нашей области в 2003 году на подготовку к отопительному сезону 20032004 гг. Деньги эти были переданы муниципалитетам. Когда мы проверили их использование, то выяснилось, что почти пятая часть указанной суммы - 28 млн рублей - была потрачена нецелевым образом. Способы нецелевой траты варьировались - от оплаты фиктивных (их выполнение не было подтверждено ни данными бухгалтерского учета, ни проведенными контрольными обмерами) работ до перечисления средств в фирмы, зарегистрированные на подставных лиц. «Отличились» тогда девять районов - Вешкаймский, Инзенский, Николаевский, Павловский, Радищевский, Сенгилеевский, Старомайнский, Тереньгульский и Цильнинский - город Барыш и три предприятия ЖКХ города Ульяновска: МУЖКХ «ДЕЗ», «Теплоком» и «Теплосервис». По материалам наших проверок областная прокуратура возбудила четыре уголовных дела. - Кстати, хотелось бы спросить, раз уж речь зашла о приходящих в регион федеральных ссудах и трансфертах: насколько справедливо они, на ваш взгляд, распределяются между муниципалитетами? Не кажется ли вам, что Ульяновск регулярно обделяется при распределении? - Данный вопрос адресуйте, пожалуйста, исполнительной и законодательной власти региона. У Росфиннадзора свой круг полномочий, мы деньги не делим, а только контролируем правильность их использования. - Сейчас, по-моему, только ленивый не говорит о президентских национальных проектах. Оптимисты с восторгом повторяют цифры выделяемых в ходе них денег, а пессимисты утверждают, что деньги эти никакой серьезной отдачи не дадут, поскольку... как бы это сказать... растворятся, что ли... Вы ведете проверки использования средств, выделяемых в ходе реализации национальных проектов нашей области? Какие-то нарушения обнаружены? - Да, такие проверки мы ведем, и нарушения выявляются, хотя я бы не сказал, что они очень уж значительны. Скажем, в одной из муниципальных районных больниц деньги, предназначенные на приобретение медицинского оборудования в сумме 80 тыс. рублей, пошли на приобретение бытовой техники для больницы. В другой - получили родовой сертификат на женщину, уже оплатившую за собственный счет услуги больницы на период беременности и родов, а заодно платили зарплату административно-управленческому персоналу за счет средств, выделенных на оплату услуг медицинской помощи женщинам в период беременности. Думаю, если будет жесткий контроль, деньги, выделяемые в рамках национальных проектов, никуда не «растворятся». - Вот вы называли страшные цифры выявленных нарушений: 500 миллионов, 156 миллионов. Кто-то за все эти безобразия был наказан? Полномочия вашего управления позволяют самим принимать меры для того, чтобы нарушители бюджетного законодательства хотя бы частично возместили государству нанесенный ущерб? - Да, у нас есть такие полномочия. Во-первых, по нашим уведомлениям, направляемым в Росфиннадзор, организациям - нарушителям бюджетного законодательства - может быть уменьшено финансирование. Во-вторых, мы вправе возбуждать дела об административных правонарушениях: в 2005-м протоколов об административных правонарушениях нами было составлено 29, в 2006-м - 24. Если же материалы проверки «тянут» на уголовное дело, мы передаем их в правоохранительные органы, только в этом году мы передали шесть таких материалов. Главная наша задача при этом добиться возвращения неэффективно, неправомерно или нецелевым образом использованных денег в бюджет. - Удается? - По текущему году еще говорить рано, а по 2005-му мы добились возмещения в бюджет 118 млн. рублей. Иначе говоря, за каждый рубль, истраченный на наше содержание, мы дали бюджету 12,5 рублей. - Итак, возвращено 118 миллионов из 500... Значит, не все организации-растратчики бюджетных средств устрашаются протоколов об административных правонарушениях и даже уголовных дел? - Значит, нам предстоит еще много потрудиться, чтобы повысить эффективность своей работы. Будем стараться. И желание, и ресурсы у нас есть.
