г.Ульяновск Куйбышевской области, пер.Коммунаров, 2. Храм цову Сергею Павловичу. По этому адресу в годы войны приходили письма и открытки от Вадима Храмцова. Вадим - сын Сергея Павловича от первого брака. После смерти жены Храмцов-старший женился повторно. От второго брака родилась дочь Наталья. Сергей Павлович Храмцов (1890 года рождения) - известный в городе человек, блестящий преподаватель истории, один из сильнейших шахматистов в Симбирске-Ульяновске. Много сделал для развития у нас шахматного спорта. Вадим Храмцов (1920 года рождения) закончил в Ульяновске семь классов, строительный техникум и перед самой войной уехал в Петропавловск-Камчатский. Оттуда ушел на фронт. Воевал в морской пехоте. И по возможности регулярно писал отцу в Ульяновск. 13 мая 1942 года. ППС №738, 1й батальон, 3я рота. Здравствуй, папа! Получил от тебя вторую по счету открытку. Очень доволен, что переписка налаживается. В жизни фронтовой особых новостей не может быть - и воюем, и работаем. Сейчас у нас немного сыровато, но с каждым днем все ближе лето. Сейчас приходится все силы - и физические, и умственные - отдавать работе. 13 марта я вернулся в часть из госпиталя (...) Передай Наташе большущий привет. Желаю ей хорошо учиться, а я буду отлично бить фашистов (...) Сообщи поподробнее, что произошло с мамой. Работает она или нет? Передай привет теткам, а если сможешь - нашим соседям Рыжковым. Пусть не думают, что совсем забыл их (...) 10 июня 1942 года. ППС №738, 1й батальон, 3я рота. Здравствуй, папа! Вчера получил от тебя сразу две открытки (...) В моей жизни особых изменений нет, но недавно я снова «продвинулся по службе», т.е. изменился немного характер моей работы и прибавилось ответственности. Спать почти не приходится. Но ничего не поделаешь - на то война. А в остальном все хорошо. Сейчас я щеголяю в новенькой летней красноармейской форме, только гимнастерка еще не получена. Кончится война, надену свое прежнее обмундирование. Привет отличнице Наташе и всем нашим. Твой Вадим. 28 октября 1942 года. г.Шуя Ивановской области, п/я №17, ли тер «з». Здравствуй, папа! Пишу тебе эту открытку 28.10, но с отправлением немного задержу ее. Дело в том, что я пока не могу сообщить тебе своего обратного адреса (...) Сейчас я нахожусь в военно-политическом училище - устраиваюсь курсантом. Это очень неожиданно для меня. Ночью вызвали в политотдел, а утром я был уже на поезде. Оказывается, документы на учебу были оформлены уже давно. Жив, почти здоров, если не считать сильной простуды (...) Настроение хорошее. Никому еще не писал об изменениях в своей жизни, но решил, что сегодня сообщу тебе. Так и сделал (...) 12 января 1943 года. г.Шуя Ива новской области. Часть 61. Здравствуй, папа! Пишу тебе на этой фронтовой открытке. Старые друзья не забывают - прислали. По совести сказать, даже не ожидал. Дело в том, что присланы они девушкой, которая «когда-то» еще лечила меня после ранения. Из твоего короткого письма видно, что Новый год вы встретили в заботах и неудачах повседневной жизни. Я тоже его встретил скромно, но во всяком случае лучше, чем прошлый год. Да еще вести с фронтов хорошие. Так что настроение ничего. Сейчас сдаем зачеты. Пока что идут дела успешно. Даже «тактику» сдал на «хорошо». Не даром прошли два месяца. Наверное, скоро выдадут погоны - совсем «офицерами» будем. Пиши чаще. Привет всем. Особо Наташе (...) Ваш Вадим. 24 января 1943 года. г.Шуя Ивановской области. Часть 61. Здравствуй, папа! Получил от тебя письмо. Хорошо, что все вы начинаете выздоравливать. Я на днях закончил сдавать (в основном) зачеты. Сдал на «хорошо» и «отлично». Возможно, вскоре буду изучать немецкий язык - но только возможно еще. Обморозил нос. Меняю на нем кожу. В остальном все в порядке. Письмо от Наташи, о котором ты пишешь в письме, еще не получал. Передай ей мой привет. Чем она сейчас занимается? Что у вас нового? Как живут соседи? От Тамары Рыжковой писем уже давно не получал. Пишите чаще. Твой Вадим. 14 марта 1943 года. г.Шуя Ивановской области. Часть 61. Здравствуй, папа! Благодарю тебя и Наташу за поздравления, которые вы прислали по поводу моего 23-летия. К общей сумме добавился еще один год, прожитый мной. Прошлый год моей жизни был полон различных переживаний. Что готовит мне новый год - увидим. Начался он совсем поиному. Что касается твоего совета жениться через три года - посмотрим, что покажет жизнь. Все люди понемногу фаталисты. Таков и я. Пока что жениться не собираюсь, а в будущем не гарантирован. Ты, наверное, удивляешься, почему я так коряво пишу. Видишь ли, поработал немного, расчищали снег - вот и руки дрожат - устали. Весна входит в свои права. Кругом вода. Сегодня выходной день. Вчера вечером ходил в кино в город. Смотрел уже «пожилую» картину - «Танкер «Дербент». Но просмотрел с огромным интересом. Как мне снова хотелось на море! Как давно я не видел его! (...) А сейчас кругом меня поля да сараи, в лучшем случае - лес. Но придется забывать прошлую жизнь. Пехота немыслима без земли, плохих дорог и сырых окопов. Как я живу? По-прежнему учеба и учеба. Недавно получил благодарность от командира роты за хорошую учебу и подарок - кисет (приличный), носовые платки и подворотнички. Последними обрадован более всего. Учиться осталось 1,5 месяца. Из них - полмесяца на зачеты. Выпустят, наверное, лейтенантом(...) Тетя Катя умерла... Сам факт сей печален, но ничего не поделаешь природа все равно потребует своего. А вот Надю жаль. Она осталась одна. Интересно, как вы решили устроить ее дальнейшую жизнь? Передайте ей от меня, что желаю ей стойко перенести горе и не унывать. В жизни надо иметь только выдержку и терпение, все остальное можно завоевать самой. Наташа что-то маловато пишет о себе. Правда, я сам грешен - редко отвечаю, но просил бы ее почаще «подавать свой голос». Ну вот и все. Передайте мои приветы Рыжковым, особенно Тамаре, и всем соседям. От Тамары я иногда получаю письма. Странно, но чувствуется, что эта дружба не распалась. Ну, пиши чаще. Твой Вадим. 12 июня 1943 года. г.Шуя. Часть 3. Здравствуй, папа! Давно я не писал вам, но ничего нового по существу у меня нет. Попрежнему нахожусь в резерве. Жизнь однообразна. Занимаемся, правда, не совсем прилежно, если сравнить с тем, как это было несколько месяцев назад. Иногда хожу в город - в кино, в парк. Но в городе тоже ничего интересного нет. Протекает речушка Теза. В садиках и парке - зелень, попахивает пыльцой. Когда будут перемены в жизни пока неизвестно. Пока что остаюсь рекомендованным на прежнюю работу. Справок пока никаких не дают. Деньги тоже меня что-то пытаются обходить. Ну, это я шучу. Платят пока из расчета 550, а получу, наверное, 250-300 р. Вот, собственно, и все. Писем ни от кого не получаю. Привет всем. Ваш Вадим. 13 ноября 1943 года. Полевая почта 57301. Здравствуй, папа! Прости за неаккуратность. Уже давно не писал домой. Но все обстановка не позволяет. Кручусь каждый день, «как белка в к...» Ты и сам поймешь, что мне дела сейчас гораздо больше, чем хотя бы месяц назад. Сейчас пишу в темноте, у окна, света нет. Так что если будут ошибки - не моя вина. Справку, которую ты просишь, выслать не могу, так как мне ее больше не дадут ввиду того, что высланную справку (еще в середине сентября), очевидно, затеряли. А мне еще одной не дают. Правда, некогда как следует этим делом заняться. На другом листе. (...) Продолжаю письмо, хотя и не видно ничего. Сам я жив и здоров, за исключением насморка - обычной участи фронтовика. Сейчас изучаем доклад Сталина и приказ 309. Сегодня выпал снег. Плоховато положение с сапогами, они у меня уже просят солидного пересмотра,а времени нет, и сапог пока нет. Привет всем. Особо Тамаре Рыжковой, так как я ей совсем бросил писать и чувствую себя виноватым. Вадим. 13 декабря 1943 года. Полевая почта 57301. Здравствуй, папа! Очень давно не писал вам. Это объясняется тем, что теперь я уже на Днепре. Кроме того, я сейчас получаю столько писем от своих ребят из госпиталей, с курсов и т.д., что даже не имею возможности им всем ответить лично. Поручаю это дело комулибо из моих ближайших помощников. У нас здесь снега еще нет, но я уже «залез» в валенки и ватные штаны. Но и это не всегда спасает от декабрьского ветра. Иногда получаю письма от Дуси Велиной, а больше никто из «старых знакомых» не пишет. Насчет моего настроения - неважное, но комсомолу не положено унывать. Меня и здесь зовут «моряком». Привет Наташе. Напишите, как у вас. 16 марта 1944 года. Полевая почта 57301. Здравствуй, папа! Уже много времени прошло, как я получил твое письмо. Ответить смог только сегодня, и то не знаю, хватит ли в лампе (арт.гильза 45 мм) бензина, пока я кончу писать...Я тебе, правда, уже писал, что теперь мы рогачевцы. Это звание досталось нам нелегко. Много боев, много работы проделано, и нас отметил т.Сталин. Вот уже второй месяц (особенно март) - все время в боях и походах. Ночуем очень часто, выбирая в лесу самую «теплую» сосну. Но настроение все же воевать, ибо «война» лучше, чем стоять во втором эшелоне. Я очень сильно похудел и чувствую себя не совсем хорошо. Но в горячке работы и боев это мало заметно - не приходится обращать внимания. Папа! Ты просишь выслать справку о моей службе уже давно. Но вот мои писаря никак не могут сделать даже этого. Мне объяснили, что пока таких справок они не выписывают, так как их, видите ли, выписывают в определенное время. По совести сказать, я и не стал настаивать, как-то не до этого было. Потом еще раза два нападал на них. Сказали, что выпишут, но мешали бои и прочая неурядица, когда не приходится думать о справках (...) Передай мои приветы Наташе, маме, теткам, Тамаре и прочим друзьям и знакомым (...) Пишите почаще. Ваш Вадим. 11 мая 1944 года. Папа! Это письмо передаст тебе капитан Лисин. Это мой непосредственный начальник по работе и в то же время земляк. Он очень много может рассказать вам всем обо мне, о моей работе. Весь период летнего наступления, осени, зимы и весны 1943-1944 гг. он прекрасно знает. Познакомьте его, если это будет возможно, с Тамарой Рыжковой, а может, даже и с тетками моими. Коротко сообщаю о себе: работы очень много. Весь день - бегом. Но так необходимо сейчас. Готовим народ свой к решительным боям. Я сильно похудел и часто прихварываю. Так же, как и у тебя, начинается что-то с желудком. Но это все дело поправимое. Важно быстрее закончить войну. Очень хочется побывать дома. Но это сейчас невозможно. Вот и пользуюсь случаем, что товарищ будет у вас. Если вам нужно что-нибудь передать мне, то он это сделает. Если сможете, то прошу тебя, папа, перешли мне с ним какую-нибудь хорошую книгу, так как здесь нет никакой литературы, кроме брошюр. Целую вас всех. Ваш Вадим. 27 сентября 1944 года. Полевая почта 57301. Здравствуй, папа! Делаю все на бегу, в том числе и письма пишу так же. Сейчас работы еще больше, чем было. Прибыло ко мне много работников. Еле успеваю вручать им книжечки. Народ молодой. Сейчас их учим, готовим к решающим, наверное последним, боям этой войны. Да и само собой - стоять у порога проклятой Германии и ждать - это и то на нервы действует. Погода сейчас стала самая осенняя - все время туман, ненастье сменяется солнцем, и опять ненастье. Срочно оборудую себе кожаные сапоги (наверное, сегодня уже будут готовы), правда, не совсем важные, но для осени. Плохо дело с шинелью. Старая, еще хорошая, шинель вся побита осколками, а новых на мой рост в целом нашем государстве не подберешь. Буду что-либо предпринимать. Изредка получаю письма от Дуси Велиной из Москвы, от друзей с тыла и очень много от своих солдат, которых военная судьба почему-либо разлучила с полком. Последние бои были очень ожесточенные - и днем, и ночью я лазил с солдатами вместе по рощам и дорогам - и бил фрицев. Немцы не хотят пускать нас в Пруссию, чего бы это им ни стоило. Они боятся Красной Армии как черт ладана. Сейчас пока все приутихло. Но это перед бурей. Скоро снова - вперед! И кто знает, папа, может, еще в этом году придется нам увидеться. Ну а если нет - то в следующем. Пишите письма, а то ничего о вас не знаю. Привет маме, Наташе, Тамаре Рыжковой и всем нашим. Ваш Вадим. 21 января 1945 года. Милый папа! Вчера, в 22.06, 20.01 я перешагнул границу проклятой Германии. О встрече с этой проклятой землей мы, фронтовики, мечтали четыре года. И вот я в Германии. Времени у меня не более трех минут на письмо. Сейчас снова вперед! Село горит... Под окнами в дыму корчится деревня, съедаемая огнем. Еще хочу сказать. Читайте о нас в приказах Сталина - Рокоссовскому. Сейчас не спим, недоедаем, мерзнем, но зато уверенно движемся вперед, вглубь звериного логова. Передай привет всем, в том числе и теткам, и Галине, и Тамаре Рыжковой. Целую крепко. Вадим. Весной 1945 года в Восточной Пруссии Вадим Храмцов получил тяжелое ранение в голову. Умер в госпитале. Уже после Победы в Ульяновск приезжал выписавшийся из госпиталя товарищ Вадима. Он постарался утешить родителей: мол, если бы Вадим выжил, он был бы или слепым, или сумасшедшим. Сергей Павлович Храмцов до последних дней занимался преподавательской работой и шахматами. Умер в 1968 году. Наталья Сергеевна Храмцова блестяще закончила два вуза, стала искусствоведом. Работала в художественном музее, преподавала. Поздно вышла замуж за человека, много старше себя, проведшего 16 лет в сталинских лагерях. После четырех лет безбрежного счастья он погиб на улице, не услышав трамвая (от побоев в тюрьме у него была перебита барабанная перепонка). Похоронив маму, Наталья Сергеевна живет одна. Тамара Рыжкова после войны вышла замуж, родила дочку. Умерла в 80-х годах от рака.
