Корреспондент «СК» продолжает беседы с журналистом ТРК «Репортер» Родионом Тунинским. Большая часть его жизни прошла в гуще столичного театрального бомонда. - Молодой Олег Ефремов пришел работать в Центральный детский театр, которым в то время руководил жутко строгий директор, он всех держал в ежовых руковицах, дисциплина в театре была железная. За вслух произнесенное слово на букву «ж» он мог влепить выговор с занесением в личное дело. Конечно же, все актеры при нем ходили буквально на цыпочках, контроливали каждый свой шаг. И вот в таких немыслимых условиях Олег Ефремов начал свою работу. Видимо, ходить по струнке ему быстро надоело, и однажды он выкинул чрезвычайный номер. Ефремов заявился в «брехаловку» - местечко, где вывешивают репертуарный план и объявления, - там всегда тусуются актеры. Поболтал немного и говорит: «Чувствую, до уборной не донесу». Нужно отметить, что он был совершенно трезв. Отвернулся к стене и при всех справил нужду. Дамы начали валиться в обморок, мужчины впали в транс. А Ефремов спокойно их покинул и направился в гримерную артиста Неймана. Тот умывался, но Ефремов бесцеремонно его отодвинул и то же самое сделал в раковину. Нейман побледнел, потом покраснел. А Ефремов, не произнеся ни слова, ушел. В следущий раз он заглянул к артисту Чумаку (брату экстрасенса Алана Чумака) и перед ним, ошалевшим, произвел то же самое. Весь театр мгновенно превратился в один жужжащий улей, все шушукались. А Олег Ефремов вытащил огромную красную клизму, которую стащил из реквизиторской. Было 1 апреля. *** Стас Намин, единственный внук Анастаса Микояна, остававшегося на посту председателя Президиума Верховного Совета и при Сталине, и при Хрущеве, и при Брежневе, предоставил свою дачу в Пицунде для съемок фильма «Серые волки». В роли Микояна снимался Лев Дуров. Стас рассказал мне, что дача деда оставалась в полной сохранности, даже вся обстановка - чешская хрустальная люстра, инкрустированная мебель и так далее. Льва Дурова на время съемок поселили на этой же даче. Пошел он вечером в душ и вдруг слышит позади себя: «Объект №1 пошел в душ». Пошел в столовую, слышит: «Обект №1 пошел в столовую». И так каждый шаг актера кто-то отслеживал. Дуров подумал даже, не мерещится ли ему, не перепутали ли его с кем. Удрученный самыми неприятными мыслями, он спустился к охраннику и говорит: «За мной следят». «Так мы ж за Вами и следим», - отвечает простодушно охранник. Оказывается, секьюрити служили еще при самом Микояне. А Дуров настолько вжился в образ, настолько блестяще его играл, что бывшим телохранителям напомнил их бывшего хозяина. Охранники невольно вспомнили свои молодые годы и включились в игру. *** Однажды Александр Калягин с группой молодых актеров поехал на гастроли. Расположился в одном купе, а молодежь - в другом. Ночью спать лег. А соседи выпили крепко, но не допили, закуска кончилась. Водка без нее как-то не очень шла. Решили попросить у Калягина, у него-то уж найдется чего покушать, думали они. Постучались, разбудили. - Нет ли закуски? - спрашивают. - Нет у меня ничего, - говорит Калягин, злой, оттого что прервали сон. - А у Вас банка какая-то стоит, - домогаются актеры, видя на столе консервы. - Это средство для роста волос, - рычит Калягин. Все, конечно, помнят его лысым. Випивохи вернулись, ворчат, какой, мол, все-таки жадный Калягин, тушонку зажал. Пришлось продолжить без закуски. Проходит час. Вдруг в дверях купе появляется Александр Калягин с длинной черной шевелюрой и почти кричит: «Ребята, дайте ножницы! Я банку средства использовал, кажется, передозировка получилась!». Волосатый Калягин в дверях и сознание того, что он все-таки говорил правду и зря про него плохо думали, так потрясли присутствующих, что один аж свалился с верхней полки и сломал себе руку. Остальные непонарошку застыли в театральной позе «к нам едет ревизор». Так разбуженный Калягин решил проучить молодежь за свою бессонницу и водрузил на голову шиньон из реквизита. И как всегда, его роль оказалась убедительной. Слушала Алсу ИДРИСОВА.
