Дмитрию Ульянову ампутировали ноги,
поэтому он не приезжал на могилу отца
17 августа в газете "Симбирский курьер" за подписью Н. и Д.Точеных появилась публикация "Тайна семьи Ульяновых" с обвинениями в адрес детей Ульяновых. "Поразительную бесчувственность к памяти отца, - пишут авторы, - демонстрировали дети Ильи Николаевича Ульянова". "Почему же Дмитрий Ильич за 35 лет не нашел нескольких дней для поездки на свою родину? Почему он не захотел приехать на могилу отца?.." "Деньгами он располагал, к постели не был прикован..." "И уж тем более в советское время Дмитрий Ильич мог доехать до Ульяновска в более чем комфортных условиях".
Хотелось бы напомнить авторам "тайн", что Дмитрий Ильич Ульянов в годы гражданской войны обморозил ноги. Это сказывалось на протяжении всей жизни Дмитрия Ильича. Он часто болел. В 1935 году у него была ампутирована одна нога, в 1937 году - вторая. Думается, что писать о комфортных условиях передвижения в таком состоянии и обвинять в бесчувственности другого человека - это слишком сильно сказано.
Вызывает недоумение и такой пассаж. Цитируем Точеных: "Невероятно, но факт: после смерти Ильи Николаевича в 1886 году никто из членов семьи Ульяновых ни разу (!) не вспомнил о нем в своих письмах". Хотелось бы отметить, что Анна Ильинична Ульянова-Елизарова еще в 1894 году писала в газету "Симбирские губернские ведомости", отвечая оппонентам: "Оценку человека с точки зрения его отношения к семье и детям можно также делать только лицам, действительно близко знавшим его с этой стороны". И далее: "Мои детские и ученические воспоминания тесно связаны с образом отца, которого я, чем больше живу, тем больше научаюсь ценить и уважать, не только как общественного деятеля, но и как семьянина".
А.И.Яковлев в письме Д.И. Ульянову отмечал: "Ваш дом, несмотря на мои детские годы, был и остался для меня школой истинной благородной светскости, состоящей в изумительной, отличавшей всю Вашу семью деликатности в личных отношениях, какого-то удивительного врожденного такта и тонкой чуткости... Все это, свойственное всем членам Вашей семьи, прирожденное дарование, особенно яркое в Александре Ильиче, влекло меня, как магнит иголку, к Вашей семье тогда". (Д.И.Ульянов. Очерки разных лет. М. 1984 г., с.284.)
Разве реакция А.И.Ульянова, узнавшего о смерти И.Н.Ульянова в Санкт-Петербурге, не говорит об отношении его к отцу? Из воспоминаний товарища Александра по университету И.Чеботарева: "Когда узнал о смерти, забросил все дела. Метался из угла в угол по своей комнате, как раненый. На второй или третий день, - вспоминает Чеботарев, - я зашел к нему и застал его шагающим по комнате своими корзинными шагами, с устремленным вдаль и ничего не видящим вблизи взглядом. Становилось прямо страшно за него".
В.В.Кашкадамова, вспоминая о последнем приезде в 1886 году в Симбирск Александра Ульянова, писала: "Был у меня, много говорил о своих родных, вспоминал отца". Таких примеров можно найти достаточно много. Хотя письма того времени сохранились далеко не все. Мне кажется, что авторы не правы, вторгаясь в область сложных внутрисемейных отношений, нанося моральный урон родным, да и не только родным Ульяновых.
Валерий Перфилов, директор Музея-мемориала В.И.Ленина.
